В Писании сказано: «От избытка сердца говорят уста» (Мф. 12:34). Действительно, наша речь отражает внутреннее состояние человека, выявляет его отношение к выполняемой деятельности. А есть ли сопряженность между словом и делом в медицине – сфере, к которой сейчас, в условиях эпидемии, привлечено без преувеличения всеобщее внимание? Активный словарь медицины претерпевает в настоящее время серьезные изменения, но врачевание по своему содержанию и целям должно оставаться прежним. Представляют ли риск для врачевания, казалось бы, неизбежные изменения в профессиональной речи, размышляет кандидат медицинских наук, председатель Алтайского отделения Общества православных врачей Елена Харченко.
В официальном тексте о медицине, который знаком и понятен каждому, предлагаю обратить внимание на выделенные слова:
«Здравоохранение в современных условиях занимается охраной здоровья граждан, как правило, осуществляемого в лечебно-профилактических учреждениях путем оказания медицинской помощи, включающей предоставление медицинских услуг, которые равнозначны медицинским вмешательствам, затрагивающим физическое или психическое состояние человека, они имеют профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность, а также производство искусственных прерываний беременности.
В здравоохранении активно участвуют субъекты. С одной стороны, это пациент, т.е. тот, кому оказывается медицинская помощь или кто обратился за медицинской помощью. С другой стороны, это медицинский работник или индивидуальный предприниматель. Среди медицинских работников выделяют лечащего врача. Они взаимодействуют с пациентом, выполняя должностные обязанности через осуществление медицинской деятельности, в которую включена медицинская помощь, причем лечащий врач оказывает медицинскую помощь «непосредственно».
Врач при получении диплома дает клятву выполнять врачебный долг, посвятить свои знания и умения предупреждению и лечению заболеваний, сохранению и укреплению здоровья человека, иметь постоянную готовность к оказанию медицинской помощи, хранить врачебную тайну, внимательно и заботливо относиться к любому пациенту, проявлять высочайшее уважение к жизни человека. Делать все это он обязан в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями.
Характер взаимоотношений между пациентом и лечащим врачом имеет юридическое основание, оформленное в виде информированного добровольного согласия на исследования, манипуляции, операции».
Оставим на другое время разговор о диссонансе между призывом проявлять высочайшее уважение к жизни человека и практикой выполнения абортов, как и нестыковку между обещанием хранить врачебную тайну и введением электронного медицинского документооборота.
Тем не менее, приведенные формулировки и понятия стали обыденно привычными. Кажется, что все верно сказано. Но тогда отчего вдруг так много препирательств, недовольств и жалоб различного рода между непосредственными «участниками медицинского взаимодействия»? Может быть, что-то нами теряется? Для того, чтобы ответить на все заданные вопросы, не без пользы для себя совершим небольшой историко-лингвистический экскурс.
Об основных терминах и понятиях
Знаток древнерусского языка В.И. Даль дает определения понятиям здоровье и болезнь.
Здравие – «отсутствие недуга, болезни, когда все жизненные отправления идут в полном порядке»; а болезнь – «боль, хворь, недужина, недуг, немочь, скорбь (телесная), хиль, нездоровье // самое чувство, телесное страдание» и, наконец, «день печали».
Соответственно человек, обладающий здоровьем, это «здоровый, одаренный здоровьем// дюжий, сильный, крепкий, дебелый», а больным человек назывался «немочный, немогущий, хворый, хилой, скорбный, одержимый какою болезнию, болью».
Именно поэтому устойчиво в медицине оказывается помощь как желание влить недостающую мощь в ослабленный организм. Это немного другое, чем медицинская услуга.
Боль – не только материальное явление. Ею также называли «чувство горя, истомы, страданий душевных; скорбь, грусть, тоску, кручину, жаль, сокрушение». В давние времена такой страдающий человек назывался болезненный, болявый.
У окружающих людей состояние ослабевшего человека вызывало ответное чувство и тогда ближнего, проявляющего сострадание, мягкосердечие, милосердие, называли теми же словами – болезнивый, болестный. Болезновать о ком-то и означало «соболезновать, сострадать, сочувствовать, сожалеть, скорбеть».
Это очень важное нравственное обстоятельство: боль поражает не только страдающего человека, но влияет и на человека, который оказывает помощь, делая его «болезнивым», т.е. мягкосердным, сострадательным. Такая удивительная закономерность обнаруживается и в других исконно русских словах, свидетельствуя о характере русской христианской души. Ниже мы еще приведем подобный пример.
Врач в старину назывался лекарь или лечец, поэтому лечение тогда называлось лекование, от корня лек – зелье, лекарство.
Удивительно, но в Федеральном законе «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» №323 от 21.11.11г. среди основных понятий мы не найдем определения хорошо известному участнику лечебного процесса – медицинской сестре. Почему?
В русском слове «сестра», по мнению специалистов, присутствует корень «сосцы», указывающее на общность вскармливания. Действительно, сестра для кого-то – это дочь одних с ним родителей. Но у этого слова есть и иное, высокое значение – единомышленница, товарищ в каком-нибудь общем деле. Поэтому в монастырях монахини зовут друг друга сестрами. Истоки общего дела сестер-монахинь мы находим у женщин-мироносиц, описанных в Священном Писании, которые следовали за Господом, а затем и за Его учениками, были привязаны горячей верой к учению Христа и содействовали проповеди апостолов. Они стали образцом христианского служения.
В 1844 году в Санкт-Петербурге была основана православная община сестер милосердия, которые выбрали своим служением «попечение о бедных больных, утешение скорбящих, приведение на путь истины лиц, предавшихся порокам, воспитание бесприютных детей и исправление детей с дурными наклонностями». Неизменными качествами сестер были строгая нравственность, любовь и милосердие к ближнему, трудолюбие и самоотверженность, дисциплинированность и беспрекословное подчинение начальству.
После Октябрьской революции в 1917 года новой властью была поставлена задача подготовки медицинских сестер, владеющих техническими навыками и являющихся помощниками врача. Предлагалось термин «медсестра» заменить на «помврача» или «замврача». В постановлении Наркомздрава (1927 г.) говорилось о содержании работы медицинской сестры: «Средний медработник должен быть только помощником врача, работать по его указаниям и под его наблюдением, должен быть вполне готов к выполнению всех процедур, назначаемых врачом, и обладать точно выработанными техническими навыками».
Позже мало что изменилось. В Популярной медицинской энциклопедии (1963 г.) о медицинской сестре говорится так: «Лицо средней медицинской квалификации, работающее под руководством врача и выполняющее его назначения и некоторые процедуры».
В настоящее время в лечебном учреждении мы встречаем палатных, операционных, процедурных сестер, есть даже сестра-хозяйка. Деление происходит по функциональному признаку.
Итак, различия между «сестрой милосердия» и «медицинской сестрой» – несомненно, существенные, заключающиеся в трансформации профессиональной роли ухаживающего за больным человеком и постепенном выхолащивании и оскудении смысла этого вида деятельности.
Лечение больных происходит в больнице, которая ранее называлась по-разному: лечебница, недужница, скорбный дом, лазарет, госпиталь.
Каково основное условие
успешного лечебного дела?
Болезнь приходит к человеку различно: она может посетить, поразить, скрутить, напасть. У больного возникают раны, язвы, жар, помрачение. Все это слова будто взяты из военного лексикона. Действительно, в болезни человек оказывается один на один с «противником» – заболеванием. Часто он полагается на свои силы. Но чем серьезнее заболевание, тем чаще ему требуется помощь, которую он ищет у людей и Бога. К людям он обращается с мольбой, а к Господу и Богородице – с молитвой. В этих однокоренных прошениях слышится слезная просьба об оказании помощи: «Мощь бо моя во мне изнеможе и весь нечаянием одержим есмь, Мати Божия Пречистая, исцели недугующа люте…»
Если обращение за помощью Свыше устойчиво присутствует в традициях нашего народа, то почему в современных ординаторских нередко слышны горделивые насмешки врачей о молитвах пациентов к Богу и все еще встречаются отказы в проведении церковных Таинств в лечебных учреждениях? Этому причина – атеистический дух. В современной речи медиков при оказании помощи больным людям все чаще звучат горделивые фразы, напоенные духом всемогущества: «современные технологии в медицине», «генная инженерия», «вспомогательная репродукция» и т.д.
От доктора ждут действий и взывают к нему: «Доктор, спасите!»
При благоприятном исходе врача нередко называют «спасителем», больные и родственники его долго помнят. Эта традиция, отражающая свойство благодарного русского сердца, является многовековой. Но, пользуясь ею, народ понимал, что врач является проводником воли Божией, исполнителем Его одной из главной заповеди о любви к ближнему. Иными словами спасение и избавление идет от Господа, к Которому обращаются в трудную минуту и, воздавая должное человеку-врачу, исцелившиеся славят истинного Спасителя и Избавителя – Господа.
О тайном и явном,
или о врачебной тайне
На определенном этапе врачебного приема, после опроса, для выявления признаков болезни доктор предлагает больному человеку: «Разденьтесь!» Таким образом, болящий некоторое время становится обнаженным – «нагим». Взор исследователя останавливается на «язвах» болезни – симптомах, признаках и проявлениях болезни (то, что стало явным).
Но для врача при болезни обнажается не только тело больного, но как бы лишается покровов и причина, приведшая к заболеванию. Это зачастую составляет глубокую личную тайну, раскрыв которую, можно прикоснуться к самой сути жизненной истории больного. Иными словами, в болезни снимаются «одежды» в широком смысле слова, как покров с тела и души, защищающий нас от стыда, становятся явными тайные увлечения нашей жизни.
У больного неизбежно рождается чувство стеснительности и даже стыда. Именно поэтому к врачу всегда предъявлялось требование быть деликатным, т.е. покрыть тело лечением и сочувствием, а причину болезни – тайной.
Однако существует еще одно, более глубокое, понимание обнаженности человека в болезни: Православная Церковь утверждает, что главная причина и болезни, и стыда – это обнажение от «дел благих». Потому в молитвах просят о себе: «…обнаженному всякого дела блага. Милостив ми буди грешному…» и далее: «Ты Сам, покрывая, сохрани мя от всякого сопротивного обстояния Божественною Твоею властию, и неизреченным человеколюбием и силою».
Как было бы хорошо врачу повести беседу с больным человеком таким образом, чтобы ему самому стала явной главная причина болезни, а врач-собеседник покрыл бы ее милосердием, «человеколюбием и силою» своего врачебного искусства, сохранил профессиональным умением от «сопротивного обстояния» и указал верный путь к выздоровлению! Именно такое направление деятельности врача подсказывают нам молитвы, так издавна на Руси и воспринималось врачевание.
«Доктор, обратите внимание на…»
Взволнованные родственники больного в тяжелых случаях просят врача «обратить внимание», «присмотреть» за страждущим. Если вы когда-то обращались с подобной просьбой, то велика вероятность того, что получали ответ: «Мы ко всем внимательны!». Но почему-то он нас никак не устраивает. Давайте попробуем разобраться.
В словаре В.И. Даля находим: «Внимати – слушать, обращать внимание, уважать, прилепляться, заботиться, беречь, наблюдать», т.е. имеется четкое указание на проявление бдительности. Просьба «присмотреть» означает «соблюдать, соблюсти – сохранять, охранять, сберегать; хранить, беречь, стеречь; содержать в целости; исполнять строго, всецело, в точности, добросовестно». Перед нами еще один пример духовной содержательности нашего слова. В русском языке действие включает нравственный компонент: внимание – это не просто слушать, но уважить и заботиться; присмотреть – это не просто сохранить, но сделать это добросовестно и в точности! Так вот о чем просят родственники! Тогда ответ врача «мы всегда внимательны», если иметь в виду первоначальный смысл, звучит таким образом: «Я всегда всех больных уважу и окружу заботой, сделаю это добросовестно и точно!» Кто из нас этим может похвастаться?
В каждом отделении больницы есть особый журнал для дежурного врача – «Журнал наблюдения за тяжелыми больными». Он содержит список больных, которых врачу надо особо «соблюсти» и «уберечь», проявить бдительность. Журнал является материальным воплощением требования «соблюди, наблюдай, будь бдительным, будь в курсе событий, сохрани, удержи». Этим самым врач сравнивается с бдительным стражем, зорко вглядывающемся в течение болезни и прикладывающем усилие сохранить больного. От чего? От смерти, которая своей железной хваткой может похитить родного болящего человека. Поэтому в словах «внимание», «бдительность», «охранение», «похищение» есть указание на «воинское» назначение врача. Действительно, врачебные ошибки нередки от рассеянности, потери бдительности, когда ухудшение в течении болезни происходит «вдруг» и «внезапно», «никто и не ожидал». Тогда, может быть, честнее отвечать на просьбы родственников «присмотреть» – «я постараюсь»?
Больной и его родственники, обращаясь со святыми молитвами к Богу, непрестанно взывают о том же: «убогую душу мою соблюди, Иисусе Христе, Боже наш», «Ангела Твоего хранителя посли, покрывающа и соблюдающа мя от всякого зла…», тем самым помогая врачу в его заступлении. Какой врач откажется от такой молитвенной поддержки в своем труде?
Моя мама, врач-педиатр, как и другие сотрудники, говорила, что она «заступила на дежурство». Вслушайтесь в славянские слова «заступить», «заступник», «защитник». Они означают, что больной приобрел человека, который встал между ним и его болезнью и намерен его защищать. «Заступить на дежурство» для врача, часто сознательно, означало встать на защиту больного, бороться и принять удар на себя. «Заступать, заступить, что, кого; ступая, заслонять собою, преграждать; || *ограждать, оборонять, защищать; || поступать вместо кого, заменять». Тогда больной становится заступным – находящимся под чьей-то защитою.
«Заступное дело святое», – говорили на Руси.
Сейчас в истории болезни пишут иначе: «Пациентка Н. принята на курацию врачом М.». Согласно словарю иностранных слов, «куратор [лат. сurator – попечитель] – 1) лицо, которому поручено наблюдение за какой-либо работой; ; 3) студент-медик, следящий за ходом болезни лежащего в клинике больного». То есть совсем по-иному отзывается в душе современная фраза с иностранным словом – «принять пациента на курацию», в которой заложено указание на «слежение», «сопровождение» больного в его болезни, но совсем нет решимости и жертвенности, слышимых во разбиравшейся ранее фразе с опорой на родной язык.
Конечно, использование нововведенной фразы совсем не исключает, то, что врач, «курирующий больную», может быть готов не просто следить, но и оказать посильную помощь, при этом бодрствовать и переживать, однако существует закономерность, замеченная многими чуткими людьми: то, как мы говорим и пишем, при неоднократном повторении, рано или поздно, изменит суть наших действий, да и нас самих.
Из нашего краткого разговора о лексических изменениях в медицинской практике несомненным становится вывод, что они вызваны реформой профессиональной модели оказания помощи больному и способствуют искажению благородной сути врачевания – помощи больным людям. Деонтологические нормы, определяющие границы поведения медицинских работников, также вырастают из этой новой модели медицины со своей терминологией, они разительно отличаются от содержания деятельности лекарей и сестер милосердия, когда, оказывая помощь, опирались на любовь к ближнему, а не на юридические основания.
В эпиграфе к произведению В.Ф. Одоевского «Живой мертвец» сформулирован интересный психологический принцип:
«Мне бы хотелось выразить буквами тот психологический закон, по которому ни одно слово, произнесенное человеком, ни один поступок не забываются, не пропадают в мире, но производят непременно какое-либо действие; так что ответственность соединена с каждым словом, незначащим поступком, с каждым движением души человека».
В наших силах сохранить наше достояние – саму суть врачевания.
Елена Васильевна ХАРЧЕНКО,
к.м.н, врач акушер-гинеколог,
В основе материала –
публикация сайта Алтайского отделения
Общества православных врачей
