Почти у каждого в семье хранятся истории прежних поколений. У многих это рассказы старших о Великой Отечественной войне, у кого-то «семейная память» охватывает и более давние времена. И порой именно из историй той или иной конкретной семьи становятся известны подробности истории села, храма, спасенной или уже навсегда утраченной святыни.
О том, как ее отец, несмотря на опасность, спрятал и тем спас иконы уничтоженного храма, поведала Аполлинария Михайловна Сковородкина, родившаяся в 1938 году. В письме в редакцию газеты «Боровецкий вестник», издаваемой в приходе Вознесенского собора Набережных Челнов, она писала:
«Мой отец, Гришеев Михаил Николаевич, родился в 1900 году в семье старинного крестьянского рода хлебопашцев, проживающих в деревне Перевоз Боровецкой волости, в которую входило 43 деревни, Вологодского уезда. Деревня стояла на берегу реки Сухоны, впадающей в Двину. При Советской власти это был уже новый административный район с центром в рабочем поселке Сокол, то есть деревни Перевоз Свердловского района Вологодской области. В этой деревне стояла часовня, и жители соседних деревень приходили сюда к Богу.
В 1918 году большевики опубликовали декрет об отделении Церкви от государства и школы. С этого момента начался религиозный геноцид против Православия. Эту часовню закрыли, и ходили слухи, что ее разберут и бревна увезут куда-то. Так вот, рискуя своей жизнью и семьями, под покровом ночи некоторые верующие люди спасали иконы из часовни; в их числе были мои дед и отец. Иконы эти были старинные, написанные маслом на дереве, огромные, некоторые – в рост небольшого человека.
Хранил их папа на чердаке нашего дома (дом-пятистенок) и часть – в сеновале в деревянных ящиках, закрытых сеном, высоко под крышей. Нам же, шести детям, было строго-настрого наказано не болтать и никому не показывать эти иконы, и объяснялось, что нас ждет потом в случае беды.
И только после смерти Сталина в 1953 году, а может, 1954-м, папа съездил в Вологду, встретился с настоятелем одного храма и поведал о сокровищах. Однажды зимним вечером приехали на двух лошадях на дровнях и увезли иконочки, и страх нас покинул».
С историей этой семьи связана история еще одного храма, разрушенного во времена провозглашенного государственной политикой воинствующего атеизма. «В трех верстах от деревни Перевоз стояла добротная кирпичная старинная Боровецкая Воскресенская церковь, которую тоже закрыли, а потом приняли решение о сносе ее в 1937 году. Что церковь была добротная, я понимала, потому что фундамент и обломки стен ее стояли, уже когда окончила десятилетку и уехала на работу и учебу», – так вспоминает о ней Аполлинария Михайловна.
Согласно историческим источникам, каменная церковь была построена в 1786 году, в ней было четыре престола, храм поражал всех своим великолепием и красотой. Воскресенская церковь была главным украшением села, центром просвещения; рядом с ней существовала паромная переправа. Православная община объединяла не только прихожан села, но и тех, кто жил в окрестных деревнях. В 1922 году власти провели конфискацию церковного имущества, а в 1935-м начали рушить Боровецкую Воскресенскую церковь. В 1950-х годах храм был до конца разобран на кирпичи пленными немцами. Кладбище при церкви сравняли с землей бульдозером, могильные плиты разбросали.
Аполлинария Михайловна делится семейной историей:
«В это время отец работал бригадиром плотников, и эту бригаду молодых ребят послали ломать ту церковь. Мой папа не пошел против Бога, не смог. Остальные мужчины пришли, выносили иконы, книги в костер, рушили и крушили все по молодости. Все эти парни и мужики из его бригады потом погибли не своей смертью.
Об этом много раз говаривал нам отец уже взрослым, что Бога нужно почитать. Папа рассказывал, кто и как погиб. Но я ни одного имени не запомнила, а вот как они погибли, засело в памяти. Кого-то переехал паровоз, другие перевернулись на рыбалке в лодке, кто-то в драке на гулянке погиб, кто-то просто зачах, кто-то упал с высоты.
Отец же мой дожил до 81 года, прошел Отечественную войну, пришел домой на костылях в конце войны, дойдя до Европы с победой. В деревню вернулись с войны только три мужика из 120 домов».
В основе публикации –
материал сайта «Православное Закамье»
