В последние годы на социальных форумах в интернете проявилась весьма странная тенденция: атеисты словесно атакуют православных христиан и громогласно заявляют, что, мол, церковники к числу верующих причисляют всех крупных ученых скопом. В принадлежности к христианству безбожники отказывают и Михаилу Ломоносову, и Блэзу Паскалю, и многим другим. Известнейший русский историк и этнолог, сын двух знаменитых поэтов Серебряного века Лев Гумилев (1912-1992) тоже объявлен чуть ли не атеистом, материалистом и позитивистом. Однако эти заявления рассчитаны на людей, слабо знающих историю и биографии выдающихся личностей.
Лев Николаевич Гумилев всегда полагал себя верным сыном Русской Православной Церкви и следовал примеру своего отца – поэта Николая Гумилева, пожалуй, единственного среди поэтических деятелей Серебряного века, кто не скрывал своей любви к Богу и храмам. В этом отношении мама Льва Гумилева – Анна Ахматова – вряд ли могла служить сыну примером для подражания.
Гумилев сам не стал поэтом, хотя дар стихосложения имел. Его привлекала иная стезя – ученого-историка. Но в 1935 году, что ясно из воспоминаний Л. Д. Стеклянниковой, Гумилев думал пойти по другому пути, об этом он и поведал своей знакомой: «Я хотел стать священником, но мой духовный отец сказал мне: «Церковных мучеников у нас хватает. Нам нужны светские апологеты». И я стал светским апологетом».
Гумилев-этнолог получил узнаваемость после публикации своей теории этногенеза (теории развития народов). И сам считал, что его учение полностью соответствует православному мировоззрению.
«Православным он был от рождения до самой смерти. Перед смертью он исповедовался и причащался», – вспоминала жена Льва Николаевича Наталья Викторовна Гумилева.
Сам Л.Н. Гумилев писал: «Православие принесло с собой добро, мудрость (теологию) и красоту. Православие победило отца лжи Маммону и человекоубийцу Перуна, очистило Русь от скверны и подарило ей тысячелетнюю историю». Фактически уже этими словами ученый опровергает измышления атеистов, да заодно показывает удручающую некомпетентность современных неоязычников.
Лев Гумилев неоднократно подчеркивал роль Церкви и Православия в становлении русской государственности: «Да, всех русских скрепляло Православие как духовная ценность вплоть до XV века, когда объединение наступило (на северо-востоке оно уже оформилось и политически), и до XVIII века, когда была присоединена юго-западная Русь, находившаяся 400 лет под властью Польши. Православие, именно эта духовная ценность, сохранило цельность российского этноса, не давая ему распасться на части. И более того, вовлекло в состав этой новой цельности огромное количество инородцев… Потому что любой мордвин, зырянин, мерянин, татарин, приняв крещение, становился русским».
А в 1990 году историк написал предисловие к книге, где есть следующие строки: «Мир, в котором мы живем, создан Богом единым в трех лицах – Пресвятой Троицей… Мир, созданный Богом, Им же и поддерживается, и развивается… Ради нашего спасения Он воплотился в лице Иисуса Христа, то есть стал человеком… Истину и знание о Боге хранит наша святая соборная и апостольская Церковь, принимающая к себе наши души через таинство Святого Крещения. Благодаря церковному общению мы ожидаем воскресения и жизни будущего века… Но земная жизнь, связанная со многими грехами, побудила людей к забвению истинного учения, которое возродил наш Господь Иисус Христос… И в наше время, когда мера грехов наших перешла через край, и страна наша находится в состоянии кризиса, только искренний подвиг нашего народа может смягчить промысел Божий и умолить Его даровать нам спасение от зла мира сего» (Предисловие к пособию «Закон Божий: начальные сведения для младшего возраста», 1990 г.).
Лев Гумилев никогда не отрекался от Господа нашего Иисуса Христа. Вот что можно найти в следственном деле Л.Н. Гумилева от 1949 года, когда он был арестован в очередной раз:
«Гумилев: Я глубоко религиозный.
Следователь: Что это значит?
Гумилев: Верю в существование Бога, души и загробной жизни. Как человек религиозный, я посещал церковь, где молился.
Следователь: Вы занимались и религиозной пропагандой?
Гумилев: Не отрицаю, что беседы религиозного характера со своими близкими и знакомыми я вел. Имел место и такой факт, когда в 1948 г. я по собственному желанию в силу своих религиозных убеждений исполнял роль крестного отца при крещении одной своей знакомой – помощника библиотекаря Ленинградской библиотеки имени Салтыкова-Щедрина Гордон Марьяны Львовны. С этой самой Гордон, при моем содействии перекрещенной из иудейской веры в православную…
Следователь: Какой же вы советский ученый, вы мракобес.
Гумилев: В известной мере это так».
Люди, близко знавшие Льва Николаевича, непременно подчеркивали его принадлежность к Православию. Причем своим поведением он способствовал обращению к вере других. Историк Г.М. Прохоров сообщал: «Я все приглядывался к нему, чем он отличается от большинства людей и от меня тоже. И потом понял, что верой. Верой, которая давала как бы добавочное измерение личности. Я плоский, а у него еще вертикальное есть… Я сам со временем попросил его быть моим крестным отцом и крестился сравнительно взрослым под его влиянием».
Но еще более интересным свидетельством надо признать воспоминание женщины из мусульманской семьи, пришедшей в Церковь:
«Я знаю, что истина только в Православии, но в сердце каждого есть любовь к своим предкам, к своим родным, к матери, к отцу. Мой дед Лутфулла был муллой. Его взяли во время намаза и замучили в ташкентской тюрьме. Теперь молюсь за него мученику Уару…
…Именно Православие является основой евразийства. Это провозгласили еще в 20-х годах его основатели. Об этом же говорил Лев Николаевич в 80-х годах, когда мы с ним общались. …Когда я крестилась в Донском монастыре, то сразу же поехала к Гумилевым. Лев Николаевич поздравил меня, обнял, подарил кассету со своей лекцией. Его жена Наталья Викторовна накрыла на стол, мы пообедали, и я поехала в Мурманск на очередной кинофестиваль. Первое, что я сделала на мурманской земле, это отправилась искать храм…
Мы общались десять лет, и мне было странно, что всякий раз, когда я приходила к нему домой для съемок, он, прежде чем начать работу, уходил в свою комнату. Я думала: «Что так долго?! Зачем это надо?!» Операторы, ассистенты, шнуры, осветители – все готово к работе, а его нет. Только потом я догадалась, что он молится, ведь я видела иконы и его спину, а он все это старался делать незаметно…
Господь помогает! Конечно же, после общения с Гумилевым я чувствовала себя уверенней. Я уже открыто молилась перед едой, утром и вечером, и родные постепенно привыкли. Но самая главная моя радость и упование в том, что моя мама на смертном одре покрестилась.
Я уже много работала в православном направлении, ездила в Иерусалим снимать Благодатный огонь. Я приносила маме мои записи и фильмы об архиепископе Луке (Войно-Ясенецком), который ей когда-то делал операцию в Ташкенте и даже предсказал, сколько она проживет. Мама много и подробно рассказывала о том, как он встретил ее, как прочитал над ней Евангелие, и может быть, по его святым молитвам свершилось чудо, и она за десять дней до кончины приняла христианство» (из интервью казахстанского режиссера-документалиста Эльзы Дильмухамедовой, во святом крещении Елисаветы).
Вывод вытекает сам собою. Лев Николаевич Гумилев никогда не принадлежал к числу ни безбожников, ни агностиков. Он любил Господа нашего Иисуса Христа и Божию Матерь.
Лев не уходил из Церкви. Он был в церковной ограде, несмотря ни на что.
Александр ГОНЧАРОВ
Публикация Информационного митрополичьего центра
«Православное Осколье»
