− Деточка, подойди! Подойди ко мне, мой пионер!
Скажи, тебе в школе про милосердие говорили?
− Не-а.
− Паршивая школа у тебя, деточка.
А тебе мама с папой денюжку дали? Дали на завтрак?
− Ну, дали немножко.
− Дали немножко? Ты же всё равно всё прокуришь,
проиграешь в автоматы.
Дай тёте Фиме денюжку, а она за твоё здоровье супу выпьет.
(К/ф «Небеса Обетованные»)
Ветер. Пронзительный, холодный ветер прицельно швыряет в лицо и за шиворот хлопья колючего белого снега, щедро сыплющегося весь день с хмурого неба. По узким тропинкам, которые утром еще напоминали тротуары, друг за дружкой — след в след спешат с работы люди. Кто-то спешно кутается в теплый шарф и поправляет шапку, кто-то натягивает на голову капюшон.
«Бедные! И как они до дома добираться будут – трамваи не ходят, автобусы вместе с машинами, на какую улицу не посмотри, накрепко встали в пробках. Ладно, в транспорте хоть тепло!» − Андрей (здесь и далее имена героев статьи, по их просьбам, изменены – прим.), размышляя о нелегкой судьбе прохожих, сражающихся с пургой на улице, машинально стягивает с себя зимнюю куртку и рукавом ее протирает запотевшее стекло. Волонтер из центра реабилитации бездомных «Надежда» Наталья и водитель «Автобуса милосердия» Василий о чем-то тихо между собой переговариваются, но он не слышит.
Андрей вспоминает, как почти год назад, в точно такую же ужасную погоду, почти обессилев от голода, брел он к Спасо-Преображенскому кафедральному собору. Туда, на нижнюю площадку, через день приезжал автобус, и бездомные всех мастей стекались за чашкой горячего супа, сытного второго и чая. Спотыкаясь почти на каждом шагу, Андрей шел к переломному моменту в своей судьбе, правда, тогда он еще не догадывался об этом. Тем не менее, именно в тот день мужчина не вернулся в привычный канализационный колодец, в котором прожил не один месяц, а на вот этом самом автобусе «Милосердие» поехал в вышеупомянутый центр помощи бездомным.
− Наша Наталья Андрея тогда, можно сказать, из колодца вытащила, − рассказывает мне главный бухгалтер и, по совместительству, вторая «мама» для бывших бездомных Светлана Петровна − видела бы ты его тогда! Вид у него был, как у дикого зверя. Знаешь, когда бывает, что животные в полном отчаянии выходят навстречу людям? Вот, так и он к нам вышел – колючий взгляд, сам одет непонятно во что, в грязи с ног до головы, рука – сплошной ожог, а он до такого состояния дошел, что даже не чувствует боли. Отмыли его, отвезли в больницу. Сам он из Амурска, приехал в Хабаровск сначала ненадолго − просто послужить, а потом решил совсем остаться. Парень-то золотой, но… алкоголь. Из-за пристрастия к выпивке лишился работы и жилья, ночевал, где придется, пока, вот, Наталья его не подобрала. Зато сейчас! Лучшего социального работника, наверное, нам и не сыскать! Он очень толковый, ответственный, ездит в том же автобусе, который когда-то его самого подобрал, и помогает кормить бездомных. Ты знаешь, мы же еще привозим людям и одежду, так, вот, он наизусть помнит размеры и кто что любит, и на складе тщательно, всегда сам собирает в мешок вещи.
А я слушаю рассказ Светланы Петровны и думаю, что Андрей привозит не столько одежду, сколько живой пример того, что Господь, не брезгуя, протягивает Свою руку с Небес и до самого дна – было бы встречное желание человека за нее ухватиться! Год назад мужчина еще и крестился, но до исповеди пока не дошел – страшно! Страшно, что осудит его батюшка за грехи, не поймет, прогонит. Жутко. А с другой стороны, не примириться с Богом еще страшнее − это он тоже понимает.
А у Александра, еще одного поселенца центра «Надежда», − совсем иная история, которая не дай Бог произошла бы с кем-то. Обычный мужчина с такой же обычной работы привычным путем возвращался домой. Смутно вспоминает, что почувствовал удар по голове. Пришел в себя уже в больнице спустя несколько дней. Удар был столь сильным, что частично пропала память, а правая сторона лица перестала действовать. Речь восстановили, но не до конца. Очень тяжело ему. И не сказать, от чего больше душа болит – от физических увечий или от предательства родных. Александр ведь, проживал в Хабаровске с мамой и отчимом, но после смерти матери отчим подарил дом своим детям, а Александра, который в новом состоянии стал совсем беспомощным, просто выгнал на улицу.
− Мы его устроили на ферму под Хабаровском. Там он на природе, ездит на лошади, помогает, чем может, – продолжает свой рассказ Светлана Петровна, − оформили мы ему пенсию по инвалидности, нашли родную тетю в Молдавии. Теперь у него мечта – накопить денег и переехать туда жить. Представляешь, перед тем, как мы его на ферму отправили, приходил ко мне прощаться: «Я красивых слов говорить не умею. Хотел сначала цветы Вам купить, а потом решил – конфеты полезнее!» Вот такой он у нас.
А еще есть Артем – можно сказать, еще совсем мальчик. Из детского дома. Доверчивый, простой. Как на улице оказался? Родной дядя переписал на себя положенную юноше квартиру, а того выставил на улицу.
Михаил – почти классический случай: из Северобайкальска приехал на заработки, а наниматели обманули и оставили без средств к существованию. Слава Богу, что парень оказался активный и рук не опустил – попав в Центр, почти сразу устроился на работу.
− Недавно заглядывал к нам! Представляешь, на несколько часов буквально заехал в город (работает вахтовым методом), но успел напечь пирожков с курагой и забежать к нам – угостить! А еще у него золотые руки и редкое увлечение – он профессионально умеет плести кольчуги. И такие люди попадают на улицу!
Когда меня просили написать небольшую статью о попавших в беду людях, которые, пройдя страшную уличную школу, все же с помощью волонтеров смогли вернуться к привычной нам всем жизни, я как-то не думала, что таких историй будет много. Оказалось, что ошиблась: это не пять и даже не десять человек – при желании можно целую книгу написать. Целый цикл рассказов о Промысле Божием, о силе воли, о жестокости и Милосердии…
О последнем, наверное, надо больше всего говорить, ведь у нас есть глобальная беда, и заключается она в том, в обществе утвердилось стереотипное мнение: люди, попавшие на улицу, сами туда стремились – не хотели, как все, нормально жить и работать. На самом деле как раз таких – меньшинство, а большинство – страшно сказать, жертвы предательства своих родных. А это удар, который мало кому по силам перенести.
Представьте себе: вы вдруг оступились, заболели, попали в беду, вас обманули. Вы на пике растерянности, не знаете, что делать, и вдруг новый удар: от вас отказываются самые-самые близкие – родители, супруги. Вдобавок вам некуда пойти, потому что дома, в котором вы жили все эти годы, или совсем нет, или, он по-прежнему есть, то уже не для вас – не пустят вас туда. Вы кидаетесь по инстанциям, а там один ответ: «разбирайтесь сами», «ничем помочь не можем», «предоставьте документы». Какие документы, когда на улице наступает ночь, а нет ни теплой комнаты, ни привычной кровати, ни какого-никакого, но ужина? Во всем городе вы никому не нужны, а в другой вам и не добраться – потому что лишили всего. Совсем всего. Еще утром вы были среди всех людей на равных, а уже вечером на вас ярлык «БОМЖ», который означает, вообще-то, просто человека без определенного места жительства, но воспринимается всеми так, будто вы не в беду попали, а стали убийцей и маньяком в одном лице. Даже те, кто, по идее, должен защищать ваши права, смотрят с плохо скрываемым презрением: «Докатился!».
Чем измерить глубину страдания человека, внезапно оказавшегося в такой ситуации? Не существует на свете, не придумали еще такой прибор. Нет у меня также и понимания, как потом тот, кто выгнал своего сына/отца/мужа на улицу, сможет спокойно годы жить в этой квартире с осознанием, что своего близкого, родного человека отправил на верную смерть? Не укладывается в голове, как такое в принципе возможно, а, ведь, оно, оказывается, встречается сплошь и рядом.
Я сначала хотела закончить статью призывом научиться нам и в бездомных всегда видеть таких же, как мы, ЛЮДЕЙ, но, знаете, познакомившись поближе с их ситуациями, думаю, что надо закончить другой просьбой: давайте будем учиться жить так, чтобы никогда по отношению к кому бы то ни было не поступать так, как не хотелось бы, чтоб поступили по отношению к нам. Может быть, и бездомных и просто несчастных тогда во всем мире станет на порядок меньше, а если к этому правилу мы добавим еще хоть капельку милосердия, то появится путь Наверх — не только для них, но и для нас.
P.S.: Помощи Божией всем сотрудникам Хабаровской краевой общественной организации «Милосердие», которые каждый день вот так незаметно приносят надежду туда, где кажется, и память о ней стерта безвозвратно!
