Не так-то много в столице храмов, освященных во имя святых жен, один из них – храм святой мученицы Татианы в Люблино, отдаленном спальном районе столицы. Маленькая временная церковь стоит возле метро, неподалеку − котлован строящегося постоянного храма, одного из «Программы-200».
О том, как освящение поклонного креста дало начало молитвенной жизни общины, почему результаты порой получаются намного лучше планов и как можно поставить храм на несколько часов до архиерейской службы, рассказывает настоятель Татианинской церкви иерей Иоанн Коваль.
Как получилось, что Вы строите один из храмов прогремевшей на всю страну Программы «200 храмов Москвы»?
− На самом деле, я никоим образом не рвался − просто позвонили и сказали, что теперь я ответственный за строительство. Для меня это было совершенно неожиданно. Строительство − тяжкая ноша, здравомыслящий священник сам этого пожелать не может. Тем не менее, когда Господь призывает, тут уже в кусты прятаться нет никакой возможности! И я благодарен Господу за это доверие и ту ответственность, которая на меня возложена. Стараюсь нести ее по мере своих скромных сил.
Вы же в тот момент в другом храме служили?
− Сначала предполагалось, что мне будет поручено окормление нового храма и наблюдение за строительством без отлучения от послушания, которое у меня уже было. Как только сложилась наша молитвенная жизнь с установки креста 3 сентября 2011 года, стараюсь жить заботами этого храма, хотя наравне с другими священниками продолжал служить в храме святителя Тихона в Люблино. Продолжалось так до января 2013 года. Практически, год я служил в двух храмах. А с 25 января 2013 года по благословению Святейшего Патриарха меня освободили от послушания в Тихоновском храме, в котором до того я практически девять лет служил.
Как приступили к выполнению послушания?
− По телефону сказали, что на участке, переданном под строительство храма, надо будет встретить двух владык и Владимира Ресина, который вместе с епископом Подольским Тихоном возглавляет заботу о «Программе-200». Меня просили собрать людей и подготовиться. Как я потом узнал, должно было быть много журналистов.
Как нужно готовиться?! Я просто пришел на эту полянку, увидел зеленую травку, и было совсем не понятно, что нужно делать. Посоветовался со старшими, с благочинным − протоиереем Анатолием Родионовым. Он благословил меня инициировать установку креста.
Для нас изготовили красивый поклонный крест − мы его установили по благословению владыки. И рабочая поездка превратилась в настоящий молебен.
Откуда взялось триста человек, если тут была только полянка?
− Я просто им всем позвонил (смеется).
Это были прихожане из храма святителя Тихона, были просто мои друзья и, конечно, все, кто слышал, что на этом месте будут строить храм и тоже захотел прийти. Да и вообще, это настоящее событие в жизни района и потому привлекло немало жителей.
Молебен получился довольно короткий, потому как, все-таки, планировалось протокольное мероприятие, хотя мы пригласили хор, протодиакона замечательного… Когда все официальные лица ушли, люди не захотели расходиться! Они все собрались возле креста и жадными глазами смотрели на меня. Им всем казалось: вот, все началось и должно теперь продолжаться непрерывно! Был какой-то грандиозный торжественный почин, от которого все ждали продолжения.
Я понял, что не помолиться дальше было бы невозможно. Все находились в приподнятом настроении, всем хотелось и Бога благодарить, и просить Его о дальнейшей помощи. Мы остались с диаконом, с толпой народа и молились, молились… Для меня это был очень счастливый, радостный день. Действительно, началась молитвенная жизнь нашего храма.
После этого мы еженедельно стали собираться у креста. И в дождик, и в снег, и в мороз… Конечно, было очень трогательно, когда я с требником там стою, молюсь, кричу, чтобы слышно было стоящим за моей спиной, а надо мной зонтики начинают сгущаться, чтобы защитить от дождя и ветра.
Вырыт котлован, идет строительство. Тем временем на участке появился временный храм, где уже совершаются службы…
− Думаю, если бы мы изначально собирались построить временный храм, он был бы несколько иным, чем тот, что можно сейчас увидеть. Мы бы долго готовились и, наверное, до сих пор его бы не построили. Все получилось очень спонтанно и, как мы потом выяснили, милостью Божией все устроилось лучше, чем могли бы придумать сами.
В течение нескольких месяцев мы собирались на молебны. Тем временем был вырыт котлован, приехал епископ Воскресенский Савва и освятил место строительства, после этого начали забивать сваи. Я очень благодарен владыке, потому что его архиерейское участие, его поддержка для меня и всех, кто тогда молился, были очень важны. Он лично совершил этот молебен, прошел к котловану, окропил его святой водой. А после этого благословил меня запустить копёр – огромную машину, которая забивает сваи. Волнительный момент был!
Конец декабря, снег уже. Мы договариваемся ос строителями: нам молиться нужно, может, какую-нибудь бытовочку бы… Строители легко согласились. Ждем-ждем, а бытовочки все нет.
На носу уже 25 января, наш престольный праздник. Хочется его отметить как-то, люди собираются, уже чего-то ожидают. Опять под снегом молиться?!
Когда мы совершали молебны, люди сами начали собирать деньги на строительство. Подходили: «Вот, батюшка, Вам нужно – храм строится»… Когда собралась некая сумма, решил: чем ждать милости от строителей, купим бытовочку сами.
У подрядной организации, на балансе которой находится сам парк, я получил разрешение на устроение модульного строения. Это такие бытовки совмещенные − стенок между ними нет, и вместе модули превращаются в небольшое помещение. Я думал: ну, три поставим − будет низенько, довольно убого, но все-таки под крышей сможем молиться. А потом пересчитали деньги, решили, что, может, хватит на четыре. Оказалось, получается купить пять модулей.
Заказал я модульное строение из пяти бытовок за полторы недели до престольного праздника, в алтаре Тихоновского храма рассказываю: «Вот, будет у меня молебен в бытовке, как это здорово! Если успеем, конечно, к празднику». А мне отец настоятель говорит: «Что тебе молебен − давай литургию служить!» − «Какую литургию, батюшка? Там поля, снег…» − «А что, − говорит, − возьми благословение у владыки и служи литургию. Престольный праздник все-таки». Мне показалось это невозможным. А потом задело как-то: действительно, престольный праздник, хочется и литургию совершить.
А ведь такое событие планируется за полгода, а то и год! Господь страх как-то заглушил. Прошла неделя − бытовок еще нет. У меня уже объявление висит, что будет молебен в час дня, кажется. Но я решился позвонить владыке. На просьбу: «Владыка, благословите, если успеем, литургию отслужить», − он так задумчиво отвечает: «Вообще-то я 25-го служу в другом месте… Ну ладно, отложу туда поездку, приеду к вам служить. Бог благословит!»
Вот так я узнал, что у нас архиерейская служба будет…
Выхожу на нашу полянку в понедельник − уже глубокий слой снега лежит, под ним лед, земля промерзшая… Взял лопату и начал разгребать снег.
Кто еще с Вами был? Опять «просто позвонили»?
− Бабулечки какие-то, потом еще подошли ребята. Я же общаюсь с людьми, многие друзья за меня переживают, приходят поддержать, помочь.
В понедельник пришло два контейнера, во вторник еще. Везли из Подмосковья − далеко, по пробкам, сломали грузовик. В общем, собрали их нам на площадке только к вечеру вторника. А в среду-то уже праздник!
И это пока еще только контейнеры, не храм никакой еще! Сварщики трудились до полуночи. У меня оказались случайно знакомые электрики, которые среди ночи провели сюда свет. А литургия рано, в 7 утра. За оставшиеся часы поставили освещение, подключили отопительные приборы, развесили иконы, поставили алтарную перегородку, установили престол и жертвенник, повесили завесу. Когда уже начали приходить священнослужители, у меня еще престол не облаченный, такой разброд в алтаре… Мы все быстро, быстро, быстро… Я облачаю престол еще не освященный − его знакомый несколько часов назад только вырезал. Хорошо, что накануне были куплены какие-то подсвечники, утварь, большая икона мученицы Татианы.
Но к семи часам организовали еще и трансляцию звука. Из огромной колонки слышится колокольный звон, а я с букетом цветов у храма, на месте которого еще вчера лежали сугробы, встречаю архипастыря.
Владыка входит в храм, ощущение − будто он всегда тут служил. Служба прошла торжественно, радостно. Сюда вместилось много людей, больше сотни, хотя я не успел прихожан оповестить. Если б я в воскресенье знал, что будет литургия, всех бы предупредил. А так − часть людей пришла к часу дня на молебен, как и было написано в объявлении. Мне до сих пор очень жаль.
Получается, храм вырос чудесным образом, неожиданно для нас самих.
Но сейчас он не выглядит бытовкой с низкими потолками…
− Начался Великий пост, мы начал храм наш благоукрашать. Пристроили еще четыре бытовочки по краям − храм раздался в стороны…
Помню, с амвона приглашал: «Пожалуйста, нам нужна ваша помощь, чтоб разбирать бытовки». Записалось… четверо. Казалось, все − никого не будет. Те, кто записались, не пришли, но зато пришли другие − двадцать четыре человека! Я эти бытовки не успел увидеть! Оказывается, они очень легко разбираются, а люди с таким воодушевлением работали − стены исчезли, как при ускоренной съемке.
А потом, уже к Пасхе, нам привезли крышу. На Светлой седмице мы разобрали потолок, и у нас появилось ощущение пространства – низки потолок не давил. В течение года после этого мы обнесли бытовки сайдингом, сделали пристройку к алтарю, чтобы можно было совершать многолюдные архиерейские службы. И тамбур со стороны входа добавили. Так храм постепенно менял облик.
На месте строительства основного храма до сих пор можно видеть только котлован, с чем это связано?
− Подрядчики у нас замечательные, просто их уже несколько сменилось. Ведь они безвозмездно за это дело взялись. Сейчас нам нужен спонсор, который бы помогал нам строиться дальше: хотя по московским меркам это не очень дорогое строительство, но для прихода сумма неподъемная. Мы усердно собираем средства на возведение храма, планируем акции проводить… Что-то у нас получается, ресурс вкладываем человеческий, чтобы как-то средства увеличить. Но даже при самых радужных результатах, это только помощь строительству. При всем усердии мы не соберем 50 миллионов.
Вы изначально имели какое-то представление о строительстве храма, представляли, что надо будет делать?
− Если человек решился на рукоположение во священника, значит, решился на послушание. Нужно строить − будем строить! Нужно ехать куда-то с миссионерскими задачами – значит, поедем.
Изначально я не думал, что на мне будет сбор средств, но вскоре понял, что необходимо этим заняться, несмотря на то, что по документам я никак не отношусь к стройке. Но этот дом строится для нашей общины, для нас, мы самые первые в нем заинтересованы − соответственно, искреннее желание помогать есть у многих наших прихожан.
Продолжение следует
Беседовала Александрина Маланина
Фото сайта Татианинского храма в Люблино
