Какими критериями оценивается покаяние, по какой шкале? Каков тот метр, что способен истинно показать, настоящая ли была исповедь? И кто владеет этими инструментами?
Человек может испытывать разные чувства во время таинства исповеди каждый следующий раз: то он плачет и чувствует душевную боль, то сокрушается, что в этот день оказался совершенно бесчувственным истуканом. На основании этих чувств, порывов эмоций рождается уверенность в правдивости и реальности Таинств.
А может, лучше сказать – самоуверенность? Склонность человеческая доверять своему собственному состоянию духа − это палка о двух концах, ведь при этом забывается важный момент: все мы тут находимся в полнейшей кромешной тьме. Чувство удовлетворения, как и все другие чувства, могут быть обманчивыми, могут быть иллюзией. Настоящая уверенность, истинное знание даруются не сразу и далеко не всегда выражаются в чувствах, которые, как известно, сменяют друг друга всю жизнь: сегодня ты плачешь и сокрушаешься над чем-то, а через пару лет со смехом вспоминаешь прошлые проблемы и видишь, как ошибался, загоняя себя в уныние.
Приходя на литургию, участвуя в богослужениях, никто − ни священник, ни мирянин − не может со стопроцентной уверенностью оценить самого себя и вынести суждение, насколько он действительно был готов и открыт к общению с Господом. Однозначно можно только осознавать, что ты никогда не достоин по собственному состоянию греховному, но можешь таковым стать в любой момент действием Духа Святаго по милости Божией.
Священное Предание и опыт многих поколений как святых отцов, так и лиц, не причисленных к лику святых, открывает, что нужно много потрудиться, чтобы вообще иметь дерзновение поднять ногу на следующую ступеньку. Святое Писание прямо говорит, что Царство Божие нудится, что усилием, «потом и кровью» преодолеваются врата: От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11; 12.). Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него. (Лк. 16; 16.)
Вставая утром с кровати, вечером отходя ко сну или де оказавшись в начале долгого пути, вспоминаешь, что надо помолиться. Блаженны те, кто естественно и уже без автоматизма возносит свои благодарность и просьбы. Не сразу приходит и понимание этого «надо». Сначала читаешь, ибо так положено, так рекомендовано, так делают все христиане. Стараешься подражать, мало допуская размышления над смыслом нужности. Это приобретение привычки, внешнего навыка, в котором нет ничего плохого или ведущего в тупик. Ученик должен играть гаммы много-много лет, одни и те же. Со временем доходишь до ловушки дьявольской, появляются вопросы и, как следствие, самооправдание собственной лени — падаешь, перестаешь вставать на молитву. Но самочувствие-то радостное, кажущееся умиротворением, убеждает в правильности сего поступка. Ошибка, иллюзия благополучности? До следующих граблей настоящих. Перестал обращаться к Господу и Силам Небесным с просьбой оградить себя в этой тьме, помочь ступить каждый шаг − защита слабеет. Новый урок, новая шишка − опять начинаешь понуждать себя, потому что так христиане делают.
Может пройти очень много времени, пока будет приобретен устойчивый навык к молитве. И сразу же следующая ловушка сетей − сомнения в собственных чувствах, раздражение от автоматизма произнесения слов молитвы, решение о нечестности подобного по отношению к Богу: раз я сегодня не испытываю определенных чувств, не вижу себя в определенном душевном состоянии, которое, как кажется, приемлемо для молитвы и общения с Богом, глазами и губами читаю слова, а мыслями и чувствами где-то совсем в другом месте, то и не надо вечернее правило совершать. Вроде бы честная и правдивая оценка… Только вот правд в нашем мире много, чуть ли не у каждого своя есть, а Истина − Христос. Почему Он не выбирается в качестве единственно-возможного критерия?
Пустое занятие − искать самую-самую настоящую правду в собственных ощущениях. Нет смирения перед двухтысячелетним опытом наших предшественников, слишком много гордости, чтобы поверить их пути − лучше начать рассуждать логикой земной, ориентироваться на правила нашего современного мира высоких технологий, ведь я такой умный, я чувствую нечестность. Мозг не позволяет вспомнить о том, что Господь Сам все видит и знает, Он Сам оценит, что милостью Своей Он может в любой момент посетить нас, послать благодать, видя наши усилия продолжать молитву через это самое «не могу, не умею, не честно», слыша наши просьбы даровать нам умение молиться.
В опасности потерять этот дар нас как раз и ограждает предварительный опыт технического навыка, тот упорный труд кажущейся рутины. Когда по-настоящему пройдено это испытание, урок выучен, смирение совершилось, нет угрозы возгордиться от дара. Да и вряд ли ты получишь этот дар, если есть вероятность впасть в прелесть. Хотя в этом мире человек может упасть всегда, ведь он свободен. Не доверять собственным чувствам и эмоциям − одно из условий от себя к Нему. Правильность же собственной жизни Господь всегда покажет, покажет каждому так, как ему надо: через события, через дела других людей, через слова священника. Главное − не испугаться и увидеть.
Как мне кажется, смирение начинается там, где без постоянного ожидания ответа от Бога и Его реакции человек начинает воплощать в своей жизни десять заповедей именно так, как они были сказаны, − без копаний, без выискивания смыслов текста, без относительности к новому времени, без комментирования, без адаптации. Они предельно просты и ясны всем, кто сможет открыть свое сердце.
Как это сделать? Как пройти? Кого послушать? С кем посоветоваться? На эту тему существует целая россыпь великолепных книг, статей, журналов и публикация для людей любого возраста, подготовки и вкуса.
Год назад мой очень близкий друг, родной брат известного московского протоирея, посетовал, что вообще перестал чувствовать что-то перед Причастием и находясь около престола. К тому моменту он уже несколько лет постоянно алтарничал в одном монастыре. Все обыденно, скучно, автоматически. Сокрушался, что потерял ту восторженность, и как он думал, благодать, что не в состоянии радоваться, как должно, испытывать, как другие, чувство восторга. В такой ситуации уныние уже на пороге. Такое состояние продолжалось около года, но и эти личные чувства прошли, а друг, Слава Богу, нашел в себе силы не оставлять пути, не покидать алтарь и продолжать благодарить Его даже за это состояние бесчувственности, отказаться от оценки собственных переживаний, просто без рассуждений механически продолжать свое дело. Недавно ему было дано право ношения подрясника, и не передать словами, каким счастьем было для него это личное событие, какой трепет, благоговение и благодарность Богу он испытал.
А порой читаешь заповеди, начинаешь задаваться большим количеством вопросов, метаться от одного друга к другому знакомому, от одного священника к следующему с целью получить конкретные указания. Конечно, в этом есть свой опыт, и итог тоже будет. Как было бы здорово получить четкие правила: выполнил − перешел на следующий уровень, и ответственность автоматически с себя снимается, однако получая, может быть, просимое мы зачастую не хотим выполнять указания, ведь как же отказаться от собственного ума? Не все так просто, ибо туда легких путей не бывает из-за того, что мы сами весьма тяжелы своими грехами. Появляется ошеломляющее чувство непонимания, оставленности, одиночества, какого-то подвоха — другими словами – вот она, картина глушащей пустоты, тщетности и отчаяния. Но и это всего лишь маленький образ той настоящей тьмы, в которой живет этот мир. Господь открывает ровно столько, сколько ты способен увидеть, воспринять, пережить и победить, чтобы не страшно было увидеть еще большую тьму следующей ступеньки. Ты способен, но свободная воля человека не всегда играет на пользу в прохождении пути: человеку что-то открылось, но он сворачивает назад, оправдываясь и рассуждая методами земной логики.
Искреннее желание показать свою любовь к Нему, абсолютную любовь, не требующую отклика ни здесь и сейчас, ни через месяц-два-три, ведет к осознанию необходимости постоянно благодарить и просить прощения и помощи, несмотря на собственное состояние каким ты его можешь увидеть и оценить в меру понимания в данный момент. Старание исполнить делами и жизнью заповеди Божии является показателем любви к Нему.
Однако от осознания и решимости до реального умения так жить − пропасть. Есть и инструменты, веками отшлифованные: исповедь и покаяние. Во время Таинства исповеди Господь всегда стоит рядом, здесь и сейчас. Не важно, на каком этапе или отрезке собственного пути находится человек − сухого перечисления списка известных грехов или глубокого нравственного переживания кажущейся мелочи.
При этимологическом разборе слова «счастье» большинство словарей выделяет приставку «с» и корень «часть». То есть это такое состояние, в котором человек находится вместе «с» «частью», чувствует, что он не один. Нам дается этот дар счастья, истинность состояния которого определяется причастием Христовых Таин. Данность такова: сначала исповедь, потом − причастие. Церковь − это Тело Христово, как же не иметь желания постоянно быть с Ней в сакраментальном единстве?
Проблема только в том, что между осознанием и невозможностью жить по-другому − еще одна пропасть. Тот же опыт двух тысячелетий учит, как это воплотить в личной жизни. Опыт разный, говоря современным языком, методики отличаются, можно заметить и зависимость практик от территории, исторического времени, богословских течений и школ, мест, традиций Поместных Церквей и прочего. Вдумываясь еще больше, видим то же многообразие и в современном мире, в нашей конкретной стране и Церкви. Данность такова: сначала исповедь, потом − причастие.
Сложно и муторно все время просить прощения, как же не впасть от автоматизма перечисления итогов нашего топтания на месте в критику самих инструментов и методик? А попутно и тех, кто этими инструментами пользуется по данному Им праву.
А еще так хочется оценивать успешность своего покаяния на основании собственных чувств и эмоций. Вот топчемся мы такие, как есть, Господи, и решили пойти по пути обсуждения и поиска очередной правды: где, когда и в каком состоянии лучше принести Тебе покаяние в одних и тех же грехах, как часто это делать, чтобы мы были точно уверены в собственной правильности, ибо навыка постоянной трезвенности не имеем, отмечать за собой скверные дела не хотим, начать готовиться к исповеди сразу после причастия даже и не думаем, записывать свои дела, чтобы не забыть, ленимся. Как итог − давление на священников, кои в части своей идут на наши уловки, и желание изменить что-то вокруг себя, кроме себя любимого. Этот урок все никак не выучивается.
Может быть, хотя бы в результате таких наших дискуссий откроется путь…
Юлия Маковейчук
