От церковного хора во многом зависит молитвенная атмосфера в храме, ведь стройное исполнение песнопений настраивает верующих на особый лад. И потому огромная ответственность лежит на человеке, который управляет певчими. В беседе с регентом смешанного хора Вознесенского кафедрального собора Ульяновска и Архиерейского мужского хора Симбирской митрополии Романом Хитёвым зашла речь о том, как он, еще семинаристом, нашел свой путь в церковной музыке и, кроме духовной школы, окончил еще консерваторию, что общего у пения в храме и богословия, а также как прихожанину научиться чувствовать и понимать богослужебные песнопения.
Быть регентом очень ответственно. Наверняка работа занимает много времени?
– Да, труд регента, конечно же, сложный, впрочем, как и любой другой род занятий, который требует профессиональной подготовки, специального образования. Регент – это не только музыкант, но и в определенном смысле богослов, ведь тексты богослужебных песнопений в храме молящиеся слышат в музыкальном преломлении и интерпретации именно руководителя хора. В этом смысле мне очень повезло: у меня, помимо музыкального, есть и духовное образование. Я закончил Саратовскую православную духовную семинарию с дипломом бакалавра теологии.
Каким, по-вашему, должно быть пение за богослужением, чем оно отличается?
– Богослужебное пение должно помогать молиться. Это основная задача хора во время богослужения. А реализуется она по-разному. Во-первых, это репертуар. В храм приходят разные люди, которым кажутся близкими по духу или настроению разные песнопения и стили. Существует много стилевых направлений богослужебного пения – знаменное, византийское, обиходное, партесное. Бывает, что люди настаивают на исключительности какого-то одного вида пения за богослужением. Думаю, что это все-таки неверный подход. Развитие богослужебного пения происходит параллельно жизни Церкви и является ее непосредственным отражением.
При князе Владимире на Руси переняли византийское пение, которое потом переросло в унисонное знаменное пение; затем, на основе знаменного, появляется многоголосное строчное пение, далее – партесное. И это абсолютно разные стили, которые были созвучны своему времени. Я уверен, что сейчас не так просто будет найти храм, где за богослужением будут петь троестрочие, да и уху современного прихожанина гораздо проще воспринимать привычную четырехголосную классическую хоровую гармонию.
Второй момент – исполнение. Это тоже один из камней преткновения. Духовенство, прихожане, певчие разделяются во мнениях: как исполнять в храме богослужебные песнопения – эмоционально или отстраненно? Думаю, что правильное решение – где-то посередине. Регенту и хору необходима церковная грамотность и понимание смысла песнопения. Исходя из смысла, допустимо придавать музыкальным фразам подходящие эмоциональные оттенки. Благодаря этому в душах молящихся находят сочувственный отклик как скорбные события, отображенные в текстах Страстной седмицы, так и радостное Пасхальное ликование Цветной триоди.
Вы сказали, что регент – это не только музыкант, но и в определенном смысле богослов. Хор призван донести до молящихся в храме смысл богослужебных песнопений. А как это происходит, какие средства для этого есть у хора и регента?
– Чтобы передать смысл текста, хор сначала должен донести до слушающих сам текст. Дикция, активная артикуляция, ясное произношение согласных и гласных звуков – это главные инструменты певчих.
Еще регент и хор могут помочь слушающим воспринять главные слова текста через такое средство музыкальной выразительности, как фразировка. Она позволяет выделять наиболее значимые моменты в музыкальных построениях. Ее можно сравнить с интонацией в речи. В каждой фразе, в каждом предложении всегда есть устремленность к одному, самому важному слову. В музыке это слово называется «вершиной». И вот тут-то необходимо понимание богословия. Важно не ошибиться в выборе верной «вершины», найти главную мысль, идею, слово.
Именно это умение и делает регентов и дирижеров выдающимися. Один из самых ярких примеров – Н.В. Матвеев, во второй половине ХХ столетия он был регентом московского храма в честь иконы Богородицы «Всех скорбящих Радость». Можно найти запись в их исполнении песнопения Великого четверга «Вечери Твоея тайныя» А.Ф. Львова – и сравнить с записью исполнения того же сочинения хором донских казаков во главе с не менее выдающимся дирижером ХХ века С.А. Жаровым. Это две контрастные интерпретации, но при этом они выделяются глубоким погружением исполнителей в содержание песнопения и ясной фразировкой, позволяющей слушателям найти новые грани этого текста.
В январе вы стали лауреатом I степени в номинации «Хоровые дирижеры» на XIV Международном фестивале духовной музыки «Silver Bells» в городе Даугавпилс (Латвия). Поздравляем вас с наградой! Вы впервые участвовали в конкурсе духовной музыки?
– Благодарю! Да, но в других международных и всероссийских дирижерских конкурсах я уже несколько раз становился лауреатом в той же номинации. А в феврале этого года смешанный хор кафедрального собора впервые стал лауреатом Всероссийского хорового конкурса.
Есть ли у вас хобби? Остается ли время на что-то другое, кроме музыки?
– В начале учебы в семинарии хоровое пение и было моим хобби – на момент поступления у меня не было музыкального образования. Параллельно с изучением богословских дисциплин я стал брать у педагогов консерватории уроки по теории музыки, гармонии, дирижированию. Моим увлечением и сейчас является занятие хоровым пением, его изучение. Помимо двух уже названных хоровых коллективов, у нас есть ансамбль византийского пения. Мы с большим интересом исполняем греческие, болгарские, сербские и другие песнопения разных православных традиций.
Как вы поняли, что музыка – это то, чему вы должны посвятить свою жизнь?
– До сих пор не перестаю удивляться тому, как складывается мой жизненный путь. Я не видел в себе абсолютно никаких предпосылок к профессиональному занятию музыкой. Все время обучения в семинарии я молился о том, чтобы Господь показал мне мой путь. И происходили самые невероятные события: я стал регентом хора нашей духовной школы, затем без музыкального образования поступил в консерваторию. Все это утвердило меня в мысли о правильности направления, в котором я продолжаю двигаться и развиваться.
Где учились музыке?
– Я с отличием закончил Саратовскую государственную консерваторию имени Л.В. Собинова по классу хорового дирижирования у заведующей кафедрой дирижирования профессора Н.Н. Владимирцевой.
Есть ли у вас наставник?
– Наставников в моей жизни было и остается много. Прежде всего, это митрополит Лонгин, который с самого первого момента нашего знакомства оказывал мне помощь и поддержку. У владыки есть очень интересный дар: он наперед видит в молодых людях их еще нераскрывшиеся таланты и способствует их развитию. Именно владыка настоял на моем поступлении в консерваторию, за что я ему безмерно благодарен.
А в 2013 году произошла очень важная для меня встреча, с которой, думаю, начался новый этап моей жизни: владыка Лонгин познакомил меня с В.А. Горбиком – в тот момент преподавателем кафедры дирижирования Московской консерватории и регентом Московского подворья Троице-Сергиевой Лавры – и попросил его взять меня в свои ученики. Этот человек – не только выдающийся исполнитель, но и прекрасный педагог. Благодаря занятиям с Владимиром Александровичем стало возможным мое поступление в консерваторию. Я и сейчас обращаюсь к нему за советом.
Александр Германович Занорин, ректор Саратовской консерватории, регент Архиерейского мужского хора Саратовской митрополии, стал для меня образцом в технике работы с хором и регентской практике.
И, конечно, мой учитель, профессор консерватории Н.Н. Владимирцева. Она для своих студентов и выпускников является буквально всем. Нелли Николаевна обогащает своих учеников не только методическими знаниями по дирижированию, но развивает в студентах исполнительское чутьё, навык художественного прочтения и исполнения сочинения.
Кто для вас образец дирижера?
– Для меня эталоном эстетики дирижерского жеста является техника В.И. Федосеева, художественного руководителя Большого симфонического оркестра имени Чайковского. Если же говорить о хоровом исполнительстве, то меня особенно вдохновляют несколько мастеров: творчество легендарных дирижеров и регентов А.В. Свешникова, Н.В. Матвеева и, конечно же, архимандрита Матфея (Мормыля).
Знаю, что многих интересует вопрос о том, как формируется архиерейский хор. Какие критерии предъявляются к певчим?
– В наших хорах – смешанном хоре собора и Архиерейском мужском – собрались одни из лучших профессиональных певцов Ульяновска. Владыка Лонгин после назначения на Симбирскую кафедру обратил особое внимание на развитие церковно-певческого искусства и благословил создание профессиональных церковных коллективов, которые могли бы сопровождать богослужения в кафедральном соборе и служение правящего архиерея. Для того, чтобы попасть в наши хоры, нужно обладать набором профессиональных навыков: знать нотную грамоту, уметь читать нотный текст с листа, иметь вокальную подготовку. Но самое главное – наши певчие продолжают трудиться над развитием своих профессиональных качеств.
Как простому прихожанину научиться понимать духовную музыку, что бы вы могли посоветовать?
– Как и в любом деле, чтобы в чем-то разобраться, нужно посвятить этому время. В данном случае нужно посвятить время прослушиванию лучших образцов духовной музыки. Некоторых наиболее ярких представителей русского церковно-певческого искусства я уже называл. Если говорить о византийском пении, то стоит обратиться к записям, сделанным братией монастыря Симонопетра на Афоне, о болгарском – найти записи болгарского Патриарха Неофита. Думаю, что будет полезно слушать также классическую музыку, вокальную и инструментальную. Например, симфоническое или фортепианное творчество венских классиков – Гайдна, Моцарта, Бетховена.
И, конечно, прихожанам необходимо ближе знакомиться с самими текстами молитв, их содержанием, происхождением. Во время богослужения замечательно было бы иметь при себе тексты последований и изменяемых песнопений – тропарей, стихир, звучащих на данной службе.
Беседовали Екатерина БАРИНОВА,
Наталья ГОРЕНОК
В основе материала –
публикация газеты «Православный Симбирск»
