За прошедшие со времени победы над фашизмом десятилетия накопилось множество исторических исследований о той поре. Но чем более отдаляется от нынешних поколений дата начала Великой Отечественной войны, тем больше мы чувствуем, как важны для нас живые свидетельства о военных годах. Тех, кто мог бы рассказать, становится среди нас все меньше – они уходят в путь всея земли, и порой так невыносимо жалко бывает, что не записали, не расспросили, не сохранили отрывки памяти конкретных людей в назидание потомкам. И потому так дороги бывают листочки дневников – будто сам человек из иного времени разговаривает с нами.
Протоиерей Всеволод Михайлович Корицкий был настоятелем Вознесенской церкви города Рославля с 1941 по 1953 год. Имя этого священника заслуженно вписано в историю Православия на Смоленщине. Сведения о жизни отца Всеволода стали известны исследователям истории Смоленской епархии благодаря его «Дневнику». Сохранявшая дневник Варвара Феодосьевна Засульская предоставила его для копирования и дальнейшей публикации иеромонаху Рафаилу (Ивочкину), секретарю комиссии по канонизации святых Смоленской епархии. Отец Рафаил рассказывает:
Ознакомившись с этим мемуарным документом, мнение, сложившееся у меня после прочтения письма В. Ф. Засульской, полностью подтвердилось. «Дневник» Всеволода Корицкого – это не просто записки очевидца, а бесценные свидетельства участника событий, ставших частью отечественной истории. Порой описываемые события были весьма драматичны.
«Дневник» начат 5 августа 1952 г. и завершен 20 августа 1953 г. В нем содержатся сведения преимущественно по истории Вознесенского храма города Рославля, настоятелем которого отец Всеволод являлся. Записи содержат также и биографические данные протоиерея Корицкого. Трагическая запись в дневнике связана с расстрелами местных жителей фашистами.
Отец Всеволод родился 22 февраля 1864 г. в городе Стародубе, входившем тогда в состав Черниговской губернии. Происходил из семьи духовного звания. Отец Всеволода, Михаил, был протоиереем. В 1884 году Всеволод окончил курс Черниговской духовной семинарии. 25 августа 1885-го был рукоположен в сан священника. «Рукополагался я в Черниговском кафедральном соборе и священный сан принял от викария Черниговской епархии Афанасия, епископа Новгород-Северского, впоследствии архиепископа Донского. Рукоположен был 25 августа 1885 года, в день апостолов Варфоломея и Тита. В день рукоположения мне было 20 лет 6 месяцев и 16 дней. На другой же день после рукоположения меня, не задерживая в Чернигове, отпустили на место службы, вручив указ. Первую службу в полученном приходе я совершил в день храмового праздника своей церкви – в день Рождества Пресвятой Богородицы. К этому времени, на освободившуюся вакансию псаломщика за моим выходом в священство, был назначен псаломщиком некто Барзилович, также 20 лет, юнец, как и я, пробывший два года в Елецком монастыре города Чернигова для изучения псаломщических предметов. И вот мы, два юнца, стали править слово истины», – писал священнослужитель в своем дневнике.
Отец Всеволод в течение 33 лет состоял законоучителем церковно-приходских и земских народных училищ. Это был очень заслуженный священник: в 1901 году он был награжден наперсным золотым крестом, выдаваемым от Святейшего Синода, в 1908-м его удостоили ордена святой Анны (III степени), в 1913 году отец Всеволод возведен в сан протоиерея, а в революционном 1917 году стал кавалером ордена святой Анны (II степени). В 1920-м протоиерей Всеволод был награжден крестом с украшениями.
По состоянию здоровья с 1930 по 1941 г. он жил на иждивении детей в Рославле. В это время в городе были закрыты все храмы и Спасо-Преображенский мужской монастырь. 14 мая 1941 года решением облисполкома за №1812 была ликвидирована кладбищенская Вознесенская церковь, ее здание было передано под культцели (неизвестно, какие культурные мероприятия можно было проводить на городском кладбище!).
1 сентября 1941 года Вознесенская церковь была открыта для богослужений. По желанию прихожан отец Всеволод принял должность священника при ней. Став настоятелем храма, протоиерей Всеволод начал его восстановление: организовал сбор икон, находившихся в собственности прихожан или спасенных ими при разграблении Вознесенской церкви, обустраивал по возможности внутренние помещения.
В то время большинство взрослых, подростков и детей были некрещеными. К церкви потянулись жители города и окрестных деревень. В те страшные дни многие из бывших безбожников обратились к вере своих предков, считая спасением принять крещение и обрести тем самым Божью благодать.
Ко времени открытия Вознесенского храма в 1941 г. кладбище было обнесено каменной оградой, ворота сделали большие, с железными створами. Возле них стояла сторожка, тоже каменная. На кладбище росла березовая роща, превратившаяся в парк. Громадные старые деревья давали много тени, так что даже в самый солнечный день там царил полумрак. Почти на всех могилах стояли добротные железные кресты или хорошие дорогие каменные надгробья. Но в 1942 г. деревья были вырублены немецкими оккупантами, а сторожка использовалась как мастерская для ремонта автомашин. Протоиерей Всеволод неоднократно обращался в немецкую комендатуру с просьбой прекратить вырубку кладбищенских деревьев, но тщетно. Зима в тот год была суровой, а подвоза дров из деревень не было, так как оккупанты отбирали привозимое топливо для себя.
«Я, – вспоминал настоятель Вознесенской церкви, – через церковного старосту обращался в немецкую комендатуру с просьбой запретить рубку заповедной рощи, и комендатура обещала этому содействовать. Но так как рубка все-таки не прекращалась, то на повторные жалобы переводчик сказал старосте: «Я Вам советую не возбуждать этого дела, иначе Вам могут быть большие неприятности». На этом жалоба наша и кончилась».
Сначала рославльчане разбирали уцелевшие от пожара бесхозные дома, а затем от безысходности стали рубить и деревья между могилами.
«И так кладбище было вырублено во-чистую. Не только дерева или какой-либо поросли, и креста деревянного не осталось. При рубке громадные деревья, падая, разбивали и опрокидывали памятники, гнули и ломали железные кресты и решетки, и привели кладбище в самый жалкий вид, остатки чего видны и до сих пор».
Весной 1943 года прихожане произвели посадку молодых саженцев вместо вырубленных деревьев. Из 200 саженцев прижилось около 75%. В 1948 году горкомхоз провел вторую посадку саженцев. Так постепенно кладбище превратилось в тенистый парк.
В августе 1941-го немцы создали в Рославле лагерь военнопленных ДУЛАГ №130, который расположился недалеко от Вознесенской церкви. Отец Всеволод обратился к верующим с призывом организовать сбор продовольствия для советских военнопленных, чтобы спасти их от голодной смерти. Крестьяне приносили хлеб, картофельные лепешки и оладьи – что могли, но от чистого сердца. Все принесенное собиралось и незамедлительно переправлялось в лагерь. Благодаря этому удалось спасти многих наших солдат от голодной смерти.
При возможности отец Всеволод также вызволял военнопленных под личное поручительство. Многие из спасенных шли в «примаки» и трудились в сельском хозяйстве, впоследствии некоторые даже уходили к партизанам. После смерти Сталина, когда многие из бывших военнопленных, прошедших не только немецкие, но и советские лагеря, были реабилитированы, они, приезжая в Рославль, приходили к отцу Всеволоду, чтобы выразить свою признательность и глубокое уважение за все, что было для них сделано во время войны. С одним из таких людей довелось встретиться в 1991 году Варваре Феодосьевне, внучке отца Всеволода. И все просили на память фотографию священника, так что сейчас у внучки сохранилось их всего три штуки, да и те – не рославльского периода, за исключением лишь одной.
Еще одна фотография протоиерея Всеволода Корицкого хранится в его личном деле в архиве Смоленского епархиального управления. Сам же отец протоиерей был человеком очень скромным и никогда не хвалился своими заслугами перед людьми, считая такое поведение естественным для христианина. Сам он относился к себе критически: «Все больше жизненные ошибки и ошибки, и, в общем, кажется, и вся жизнь только на ошибках».
В своих записках протоиерей Всеволод вспоминает о том времени:
«29 августа/11 сентября 1952 г.
Усекновение Главы святого Иоанна Предтечи и день поминовения воинов, убитых во вторую войну, и убитых и умученных немцами из гражданского населения, каковых в Рославле на кладбище, как гласит надпись на мемориальной доске на памятнике, погребено 135 тысяч. Насколько точна указанная цифра – сказать трудно, но, во всяком случае, убитых очень и очень много. Особенно жестоко они расправлялись с партизанами. Деревни, не только уличенные, но и заподозренные в партизанщине, карались беспощадно. Сотни жителей таких деревень хватались и целыми машинами их возили на кладбище, или удушенными в машине-душегубке или, если привозились живыми, расстреливались на месте и складывались в заранее приготовленные могилы. Указанное число убитых определено следственной комиссией из военных, сейчас же по занятии Рославля русскими в сентябре 1943 г. Членом этой комиссии был приглашен и я. Отрывали две могилы, одну самую большую и другую поменьше. Прием один и тот же. Убитые клались рядами один на другой, в одной могиле их насчитали 15. Яма заполнялась до самого верха и тогда присыпалась землей, почему курганы значительно высоки. В ту часть кладбища, где производились эти убийства, немцы никого не допускали. Днем и ночью здесь стояли часовые. Хоронили и убивали обыкновенно ночью – днем как исключение. А поэтому свидетелей-очевидцев этих зверских преступлений не было. Издали только, стоя около церкви, можно было иногда слышать вопли и стенания расстреливаемых и убиваемых».
После освобождения Рославля от неприятеля была создана специальная комиссия по расследованию фактов фашистских преступлений. Как было сказано выше, в ее состав вошел и настоятель Вознесенской церкви отец Всеволод. После вскрытия братских могил он подписал протокол и отслужил панихиду. На этой траурной церемонии присутствовало много людей из города и ближайших деревень.
В 1944 году приходской совет Вознесенской церкви был зарегистрирован в областном отделе по делам религиозных культов. На следующий год епископ Калининский и Смоленский Сергий наградил отца Всеволода митрой. В 1947-м священнослужитель был назначен благочинным 1-го Рославльского округа.
В 1953 году протоиерей Всеволод Корицкий занемог и по состоянию здоровья ушел за штат. До тех пор, пока были силы, отец Всеволод вел свои записи. В них постоянно прослеживается забота о Вознесенском храме:
«1953 года, июля 3 дня.
Сегодня утром гулял по кладбищу и зашел в храм, который был открыт, так как служилась заказная заупокойная обедня. В храме проведен внутренний ремонт. Побелены два раза все стены храма, панель выкрашена масляной краской два раза и тщательно зашпатлевана.
1953 года, августа 1 дня.
В храме восстановлены с левой и правой стороны стены по откосам вверху библейские картины. С южной стороны – вход Иисуса Христа в Иерусалим и с северной – явление Христа по Воскресении Марии Магдалине. На этих местах и раньше были картины – с южной стороны тоже торжественный Вход Господа в Иерусалим, а с северной – не помню какая, кажется «Моление о чаше». За отсутствием образца, художник не взялся писать ее, и протоиерей Шанин [13] выбрал явление Христа Марии, по образцу, бывшему под руками. Раньше бывшие картины были сильно попорчены и староста Кусаков при оборудовании храма для богослужений при немцах – в 1941 году – забелил их совсем. Теперь они восстановлены опять».
«В церковь проведен электросвет», – это последняя запись отца Всеволода. Почил он 18 февраля 1954 году. Перед смертью протоиерей Всеволод пособоровался и причастился. Погребен он на Вознесенском кладбище.
Иеромонах Рафаил (Ивочкин),
кандидат исторических наук, кандидат богословия, профессор РАЕ,
председатель Смоленского отделения Союза краеведов России,
член Союза писателей России, дипломант Макариевского фонда,
секретарь комиссии по канонизации святых Смоленской епархии
В основе материала – исследование иеромонаха Рафаила (Ивочкина),
опубликованное сайтом Смоленской епархии
