Мы все реже оглядываемся назад… Целеустремленность и направленность к «светлому будущему», кажется, приобрела у современного человека уже какие-то характеристики, сходные с психическим заболеванием. Мы буквально одержимы мыслями о том, чтобы вырваться из серости, рутины и суеты и наконец-то «зажить по-настоящему». Ради таких вот, на первый взгляд, светлых целей мы готовы, кажется, порой на все.
Народная память… Долог ли ее век? Конечно, никогда не получится у нас прямо и без сносок ответить на этот вопрос. Только вот все реже задумываемся мы над тем, что нашими поступками и за действиями следующего за нами поколения иной раз руководит полное беспамятство! Но ведь есть то, о чем не стоит забывать никогда, ни при каких обстоятельствах, – это наша история! Только зная историю своей страны, мы сможем не допустить повторения ошибок прошлого и уверенно смотреть в будущее. Простите меня за прописные истины, но кажется, что, часто слыша их, мы перестали вкладывать в эти слова смысл и постепенно на глазах утрачиваем свою историю, забываем о корнях, не обращаем внимание на прошлое.
«Сведений о дальнейшей судьбе нет», – такими словами заканчивается краткое жизнеописание, наверное, одного из самых малоизвестных пермских архипастырей епископа Варлаама (Новгородского). Он, собственно, был викарием Пермской епархии и совсем малое время возглавлял Соликамскую епархию. Родился Василий Тимофеевич Новгородский 25 апреля 1872 года в Тульской губернии. Будучи сыном псаломщика, он, как и многие его сверстники, поступил в Тульскую духовную семинарию, которую успешно окончил в 1891 году, став учителем в церковно-приходской школе в селе Новгородском Богородицкого уезда (из совпадения названия села с фамилией можно предположить, что, скорее всего, это родное село будущего владыки Варлаама).
Немногие сохранившиеся данные говорят нам о скоропостижной смерти супруги совсем еще молодого священника и его поступлении в Белёвский Преображенский монастырь. Затем была учеба в Киевской духовной академии, защита кандидатской работы с удивительным названием «Идеалы, их происхождение, существенное содержание и осуществление». К сожалению, нам, видимо, уже не суждено прочитать это интереснейший труд.
А потом в жизни уже архимандрита Варлаама были преподавательская деятельность, инспекторство и ректорство в нескольких семинариях – Тифлисской, Холмской, Екатеринославской и Оренбургской. Помимо преподавательско-административных функций отец Варлаам в то время совмещал свою работу с обязанностями редактора церковных изданий «Холмская церковная жизнь», «Холмский народный листок», «Оренбургские епархиальные ведомости».
В неспокойное время начала XX века архимандрит Варлаам 15 июня 1919 года был хиротонисан во епископа и получил в управление Пермскую епархию. В то время город Пермь то и дело переходил от «красных» к «белым», потому, наверное, во время братской междоусобицы никто не задумывался над тем, чтобы каким- то образом сохранить сведения о новопоставленном епископе, пробывшем на Пермской кафедре менее года. В некоторых источниках именно на епископском назначении оканчивается история владыки Варлаама.
Историкам города Перми удалось найти немного больше информации о архипастыре. Оказывается, именно с его кончиной тесно связан момент закрытия Крестово-Митрофаниевского храма и последующего размещения там экспозиций музея.
Необходимо отметить, что во второй половине 1919 года в Перми активно разворачивался процесс национализации церковного имущества. Церковную недвижимость намеревались использовать «для общественных целей». На языке документов тех лет это называлось «утилизацией». В первую очередь «утилизировали» духовно-учебные заведения и домовые церкви. Однако попытки утилизации приходских церквей сталкивались с противодействием со стороны горожан. Поначалу здание Спасо-Преображенского собора и Архиерейский дом, составлявшие единый ансамбль, оставили верующим. 30 января 1920 года от тифозного отека легких скончался епископ Варлаам (Новгородский), и местные власти, как это ни странно, опасаясь обострения общественных отношений, разрешили похоронить его в склепе под собором.
Однако со временем в Архиерейских покоях разместили госпиталь Губэвака, в том числе и тифозный лазарет, поэтому еще несколько умерших были захоронены на Архиерейском кладбище. Домовую Крестово-Митрофаниевскую церковь заняли под музей. А в марте 1922 года уже все помещения Архиерейского дома были переданы Губкомхозом музею. После ремонта, 7 ноября 1922 года, в торжественной обстановке в здании открыли экспозицию художественного музея.
К сожалению, склеп под Преображенским собором был «утрачен» при передаче здания под «музейные нужды». С этим, наверное, можно связать наше «безпамятство» о трех епископах, захороненных когда-то в том склепе. Время только еще начало перешагивать вековой рубеж, но мы уже мчимся стремглав, как всегда, к «светлому будущему», позабыв о своей истории и не размышляя о том, что пришедшее нам на смену поколение, наученное нашим примером, прервет когда-то повествование о нашей жизни словами: «сведений о дальнейшей судьбе нет».
Юрий КИЩУК
