О семейной вере в советские годы и собственном приходе в храм, о пережитом чуде исцеления и предсказании, которое исполнилось спустя полвека, рассказал год назад старейший алтарник югорского края, который и в возрасте «за восемьдесят» не оставил своих трудов в храме. Николай Захарович Косыгин всю жизнь прожил на Севере. Старожил Ханты-Мансийска, прихожанин Знаменской церкви, в которой он начал алтарничать более десяти лет назад, Николай Захарович сохранил воспоминания о том, как вера возвращалась в эти земли, а еще – как она вырастала в его сердце.
Николай Захарович, как Вы попали сюда, откуда родом, каким Вы помните свое детство?
– Наша семья была сослана сюда в 1935 году из Тобольска. Мне был всего месяц, когда мы приехали с отцом в деревню Согом. Нас было четверо детей – еще три брата было у меня старших, я самый младший. Жили мы в хантыйском поселке, ханты нас очень хорошо принимали, все было нормально, благополучно. Время шло, мы росли, но потом случилась беда, несчастный случай, и мой старший брат утонул. Мне было 3 года, я его немного помню.
Пришла война, отца забрали в армию, на фронт, средний брат ушел работать на лесозаготовки в Кондинский район. Там какое-то время проработал, а потом случилось так, что у него стали плохо ходить лошади, и он поехал сменить лошадей, лошадей сменил, вернулся, а его арестовали и посадили в тюрьму как дезертира. Такие были тогда законы. Из тюрьмы его забрали в армию, он погиб в 1945 году, как стало известно совсем недавно — 28 марта, где-то за границей. Долгие годы он считался без вести пропавшим. Я его долго искал и совсем недавно нашел его могилу.
Отца с войны привезли больного, израненного всего, он умер в Хаты-Мансийске в возрасте 52 года. Мама тоже здесь умерла.
Потом я стал учиться. Приехал сюда, в Ханты-Мансийск в 1950 году, учился, работал сначала на флоте. Здесь была сельская флотская школа моряков, я ее закончил. Отсюда ушел в армию, вернулся и остался жить здесь. Женился. На флоте я отработал в итоге 8 лет, а потом закончил строительный техникум и с 1965 года работал в строительных организациях.
Все хорошо было. Нам дали квартиру, когда мы поженились. Потом уж мы построили дом и обзавелись хозяйством. 5 ноября будет 60 лет нашей совместной жизни. У меня трое детей, восемь внуков и семь правнуков. Все дети уже отучились и получили высшее образование. И даже правнук учится в техникуме.
Работал всю жизнь. У меня 47 лет трудового стажа – строил магазины, дома, дороги, работал в коммунальном хозяйстве. Ушел на пенсию, и еще немного на пенсии поработал, это как раз были тяжелые 90-е годы. Я очень люблю город. Люблю лес. Реку. Я заядлый грибник, рыбак, ягодник. И много лет я прихожанин, хотя в свое время был коммунистом.
А как Вы начали ходить в церковь?
– Все началось с того, что к нам ездил батюшка – сейчас он архимандрит Зосима, преподает в Тобольской семинарии. Кстати, когда мы с ним познакомились, я был безбородым, и он сказал мне: «Больше чтобы я тебя не видел без бороды – ты русский мужик, должен быть с бородой!».
Как я пришел к вере? Мама в доме молилась всегда. Иконы в доме были. Хоть тогда было запрещено, все спрятано, но мы, пацаны, молились, и над нами смеялись – богомолы. Все начинается внутри семьи. Мне повезло – у меня и жена верующая оказалась, и ее родители. У нас в семье всегда были иконы. Конечно, по молодости я много работал, тогда и церквей-то не было, молились по домам.
И вот как-то перед Пасхой приехал из Тобольска отец Зосима. А Галя, жена моя, была в церкви. Она мне звонит и говорит: «Давай, приходи быстрее, сейчас батюшка будет исповедовать и причащать. И так я первый раз пришел в церковь. Батюшка стал причащать и соборовать. И с тех пор я стал ходить.
На следующий год отец Зосима снова приехал и говорит: «Давайте, венчайтесь». И мы повенчались. Так что, можно сказать, первый раз я пришел в Церковь в 90-х годах, когда мне было уже за 55 лет. И с тех пор я стал ходить в храм, как прихожанин.
А потом появился отец Сергий – великолепный батюшка, молодой, красивый, матушка замечательная. Мы очень их полюбили. Они нашу семью тоже уважали, приходили к нам.
Как-то раз приехал освещать Знаменскую церковь владыка Дмитрий. Тогда же очень тяжело было с размещением, с квартирами. И отец Сергий говорит мне: «Дом у тебя большой, давай у тебя семинаристов остановим?» Так вот и жили у меня шестнадцать семинаристов, спали на полу…
А в алтарь работать меня пригласил отец Иоанн, который был еще до батюшки Леонида. Сначала просто попросил меня в алтаре помочь, а потом говорит: «Давай, приходи, работать будешь…» И вот я уже больше десяти лет в алтаре работаю. Во всех храмах работал – в Покровском, Воскресенском, Владимирском. Тогда алтарников мало было.
В чем заключались Ваши обязанности?
– Помогал батюшке во всем. Кадило разжигал, подавал плат, когда причастие шло, зажигал свечи, лампады, уборку проводил в алтаре. Все делал – и пол мыл, и лампады чистил. И кадило подавал, и царские врата открывал.
Потом когда началось разделение на епархии, меня забрал отец Леонид и мы с ним много ездили по старым местам. Я видел многие деревни. Сколько здесь было церквей деревянных! Помню, едем в Тобольск, а в Правдинске на берегу видна разрушенная церковь – как подбитая птица «сидит» на холме. А нынче ехали мимо, смотрю, а на том месте стоит такая красавица-церковь, белая, внутри все отделка сохранилась, такой батюшка там хороший. Недавно владыка там службу служил… В Тюлях церковь выстроили, в Выкатном, в Шапше. Очень много церквей красивых.
Я когда пришел к Богу, много изменился в характере, в душе. Таких людей повстречал хороших, душа раскрылась, я сам стал приободренный, хороший. 83-й год мне пошел, жизнь, считай, прожита…
Николай Захарович, а дети Ваши ходят в церковь?
– Ходят. Дочь закончила челябинский институт, живет в Миассе и сюда отправляет подарки для батюшки Леонида. Она была у него на исповеди, и после вышила золотом по бархату на престол под кресты и под лампадки, а также сумочки на требы и отправила для
батюшки. Правнук мой Дима служил вместе со мной в алтаре. Сейчас, правда, повзрослел, закончил воскресную школу и уехал к бабушке, поступил в техникум.
У всех детей моих иконы, у всех кресты, все венчаные.
Меняется человек, когда приходит к Богу?
– Сильно меняется. Ну что говорить… Вот я по молодости и курил, и сквернословил, а потом, когда стал в алтаре работать, все само собой ушло – душа не позволяет. Иное отношение к людям. Более душевно относишься. Интерес какой-то появляться к жизни, к людям.
Я вам расскажу историю про себя. Двадцать лет назад я сильно заболел. Врачи признали рак почки на 4-й стадии, положили меня в онкологическое отделение, я уже к тому времени стал плохо ходить, плохо ел. Когда с больницы вернулся домой, потерял сознание, упал и умер. Хорошо, знакомый врач оказался рядом и откачал меня. Я стал худеть, ничего не ел, не пил. Похудел на 15 кг. Вызвал батюшку, отец Виктор ко мне пришел и соборовал меня. Отца Сергия тогда не было. Я уже с постели не поднимался.
А потом, когда отец Сергий узнал, что сильно болею, он пришел ко мне, сгреб в охапку и привел меня в Знаменскую церковь. И каждый день меня притаскивал, чтобы я молился. Через месяц я встал на ноги, еще через месяц стал ходить, а через год врачи стали меня смотреть и спрашивают: «Вы очень сильно болели?» «Да», – говорю. «А чем лечились?» Я отвечаю: «Господом!» Они смеются и не верят. А я верю! Вылечил меня отец Сергий – тем, что привел в церковь и каждый день заставлял молиться. Вот вам мой пример. Молитесь, просите, и вам дастся здоровье.
Николай Захарович, расскажите про Вашу судьбоносную встречу с отцом Парфением (Невмержицким), настоятелем единственного в середине XX века действующего храма не территории Югры, священнике, прошедшем тюрьмы и лагеря?
– Я тогда был кандидатом в партию, и поехали мы в Шапшу с тестем. А там как раз в церкви шла служба. Но я коммунист же был, мне не удобно было даже зайти в хра, но я все равно пошел в церковь, постоял там, посмотрел, послушал. Креститься не мог. Первый раз, когда крестился, у меня рука не поднималась крест наложить.
А когда мы подошли к отцу Парфению, мой тесть говорит: «Да у меня зять коммунист…». Отец Парфений ему отвечает: «А ты не переживай, он еще в алтаре работать будет!» Вот так оно и получилось. Через 50 лет.
Публикация журнала «Югра Православная»
